Воспоминания о войне Ивана Андреевича Соловьева

(которые он написал для учеников – следопытов школы №386 г. Москва и для музея «Боевой Славы» города Малоархангельска)

С большим желанием постараюсь написать вам о пройденном боевом пути в годы Великой Отечественной войны. А путь этот был и длинным, и с массой невзгод и лишений.

Пройти от Сталинграда до фашистского Берлина, вы понимаете, было очень нелегко.

Вышел из окружения 14 ноября 1941 г около Серпухова, явился в военкомат и был призван в действующую армию солдатом.

Первые месяцы воевал на дальних подступах к Москве, а в мае 1942 г окончил краткосрочные курсы в Болшеве под Москвой, получил звание лейтенанта и был направлен в 16 инженерную бригаду, которая в ходе боев только что формировалась.

Немцы подходили к Сталинграду, и бригада здесь остановилась, преграждая фашистам путь.

На курсах я получил специальность минера, специальность не из легких, минер ошибается один раз, как говорят военные.

С ноября 1942 г я - командир роты. За время обороны Сталинграда рота поставила не одну тысячу противотанковых и противопехотных мин, на которых подрывалась и техника, и живая сила врага.

Моя рота первая в батальоне открыла счет по истреблению немецких танков и живой силы на минах. А такой солдат как санинструктор Степан Михайлович Бевзюк охотился за фрицами с карабином и уничтожил не один десяток врагов.

Оборона Сталинграда

Оборона Сталинграда проходила в тяжелых условиях: лютая зима, степь, а враг сосредоточил сильную армию с тысячами танков, пушек, самолетов. Воевали мы у деревни Орловка, что севернее Сталинграда, в балках Грачева, Мечетка и других. Но врагу не суждено было пройти за Волгу.

19 ноября 1942 г группировка фашистов была окружена и ко 2-му февраля 1943 г окончательно разгромлена, остатки её были взяты в плен вместе с командующим Паулюсом.

За проявленное мужество, храбрость многие солдаты и командиры роты были удостоены правительственных наград, а бригада переименована в 1-ую гвардейскую инженерную бригаду РГК (резерв главного командования фронта).

После полного разгрома окруженной группировки фашистов под Сталинградом наша рота была переброшена на Орловско-Курскую дугу.

Дальнейший боевой путь

Рота, расположилась в небольшом хуторке Карпуньевка и приступила к выполнению поставленной задачи на втором рубеже нашей обороны. В задачу входило: заминировать все танкоопасные направления; перекрестки дорог; рокады – дороги, идущие параллельно фронту; установить противопехотные заграждения в местах возможного скопления и прохода пехоты противника; заминировать мосты через водные преграды и броды.

Все было тщательно подготовлено, не раз проводилась рекогносцировка на местности. Рота получила полосу боевых действий. Работ предстояло выполнить много. Была выставлена не одна тысяча противотанковых и противопехотных мин, часть которых была уже «первой степени готовности», они охранялись и были обозначены, а часть – второй степени, т.е. без взрывателей, т.к. войска маневрировали и занимали свои позиции.

За 2 – 3 дня до наступления фашистов был отдан сигнал боевой готовности, из центра сообщили, что враг между 3 и 6 июля должен пойти в наступление.

Весь личный состав роты был приведен в боевую готовность. Проводились беседы, политинформации, каждый получил «сухой паек», «НЗ», на всякий случай, каждый солдат знал, что делать в любой обстановке, вроде бы все было отлажено, т.к. в свободное время проводились занятия на местности с имитацией, и час сражения застал нас на боевых учениях.

И вот утром 5 июля 1943 года наши «катюши» известили о начале, я дал команду – всем по местам. Грохот, смрад, дым.

Вот в этом пекле и досталось минерам, что называется, по само некуда. А ведь минер ошибается только один раз. Надо привести все минные поля в боевую готовность. А войска-то наши то туда, то сюда: проход – надо открыть – вынуть взрыватель, немец прёт – надо закрыть – вставить взрыватель, и все это под огнем, а надо было и себя беречь – у тебя задача, а то и обстрелять врага – и все это было, люди теряли страх.

Мне очень трудно выразить словами те жаркие бои. Бои не утихали ни днём ни ночью, стоял непроглядный смрад, наши бойцы дрались как львы, доходило до рукопашных схваток. А, мы, минеры, на всех танкоопасных направлениях установили минные поля, охраняли их, были созданы ПОЗы (подвижные отряды заграждений) и если танки прорывались, то позовцы «подкладывали» мины непосредственно под танки.

Солдаты были рассредоточены на минных полях по 1-2 человека, у каждого надо было побывать, воодушевить, показать, что он не один, и это вселяло в него дух непокорности перед фашистской армадой.

Помню, у этой самой Карпуньевки через речушку было два моста, один внизу старенький, другой выше – новый, оба были заминированы. И вот немец прет на танках к этим мостам, я даю команду помощнику командира взвода старшему сержанту Роману Филипповичу Набатчикову «мосты подорвать, как вступят немцы на их проезжую часть».

Эх, и молодец был этот Набатчиков. Он с честью выполнил приказ – мосты подорвал вместе с немецкими танками, так что тут им и не пришлось прорваться. Добила артиллерия, а рядом у церкви был КП командира полка, он выразил мне, а в моем лице личному составу и этому Набатчикову глубочайшую благодарность.

В этом пекле я не спал и не ел трое суток, все на ногах от одного к другому постам, где ползком, где перебежками. Измучился до невозможности, когда добрался до расположения роты, упал «замертво». Стал моросить дождь, меня прикрыли брезентом, и я спал мертвой хваткой часа два, а может, и три. Вскочил, как что-то потерял.

Я не могу выделить кого-то особо, мне казалось, что все солдаты и командиры были проникнуты духом русской души и хватки – воевали один другого лучше, и все они были моими боевыми друзьями, я был много моложе многих, но каждый старался почитать, и рота заслуженно считалась спаянной боевым духом. У нас вроде и не было строгостей, задачу понимал каждый с полуслова, каждый и старался выполнить как можно лучше. Что можно сказать?

Командиры взводов Самсиков Николай Дмитриевич, Соломкин Кронид Михайлович, Евпятьев Сергей Николаевич – беспрекословные исполнители, сержант Петр Федотович Васильев (татарин по национальности), Михаил Федорович Алехин – сибиряк, Василий Степанович Гнитий – украинец, Киселев, Искак Дербесов – казахи, Назаров, Скоробогатов, Кузин, Константин Терентьевич Змушко – белорус, Рафаил Исаакович Брайловский – еврей и многие другие, не помню уже все фамилии, – все замечательные бойцы, а ординарец Грачев Тимофей Васильевич – это был просто артист на поле боя.

Нельзя сказать, что все шло без сучка и задоринки. В таких жарких боях, естественно и мы несли потери убитыми и раненными. Но что особенно важно – это то, что мне не было упрека в том, что на наших минных полях подорвалась бы наша техника.

У этих Понырей на минных полях моей роты подорвалось 18 танков и автомашин противника, о чем мне сообщили позднее. За проявленное мужество и отвагу многие мои боевые друзья были награждены правительственными наградами.

Эпизоды войны

Помнится, случай, как в ходе боя рота проделывала проходы в минных полях противника, а в стороне стоял и наблюдал генерал, не знаю какого рода войск. Подгрудили наши танки, а пройти нельзя. И только стоило с большим трудом проделать один проход, вроде как открыли шлюз, так в него ринулись танки, пушки и другая техника. Вот этот генерал заметил, что я тут дирижирую, позвал меня. Я подбежал, представился, а он, не обращая внимания на мое козыряние, видимо, был удовлетворен нашей работой, сказал: «…Да, кого-кого, а минеров награждать надо, они этого заслуживают». Я отблагодарил его за лестный отзыв и высокую оценку и продолжал свое дело.

Отряд продвигался к западной цели успешно. Мы форсировали реку Коло, это еще в Польше, потом вошли в город Гнезно.

На всю жизнь запомнилось, как жители этого города вышли на улицу, которой мы шли, встречали нас хлебом-солью, обнимали. женщины, девушки не стеснялись целовали солдат, как своих близких, угощали на ходу кто чем мог. Дотошные пробовали железяками наши танки, забирались на башни, дружески обнимали солдат. Плакали от радости. Многие интересовались о Войске-Польском. Сказывалась, что война до невозможности надоела всем. Это было такое впечатляющее зрелище, что забыть его невозможно. Вышел весь город от мала до велика.

Январь 1945 г, советские войска по всему фронту наносят сокрушительные удары по укрепленным позициям немецко-фашистских войск, истребляя живую силу и технику противника.

Западнее Варшавы фронт противника прорван. Создается головной отряд из частей 1-го Белорусского фронта.

14 января 1945 г. в населенном пункте, что под Варшавой, Скерневица, на окраине в небольшом домике генерал-лейтенант Николай Эрастович Берзарин принимал командиров частей: 1006 стрелкового полка 266СД, 220 танковой бригады, 89 отдельного тяжелого танкового полка, истребительного противотанкового полка, 489 минометного полка, зенитчиков, и т.д. и роту минеров 1-го Гвардейского батальона 1-ой гвардейской механизированной бригады.

Я не выделялся ни ростом, ни солидностью, как эти командиры полков и может потому Берзарин Н.Э. смерив меня взглядом с головы до ног и не задумываясь, задал вопрос: «На Берлин идем, капитан, дойдешь?» и как только я ответил утвердительно, последовал ответ «Молодец!»

Я доложил о наличии средств минирования. Я надеялся на свой личный состав, на его моральный дух, на его боевую выучку и способность. И до этого 2-ая рота не раз выполняла сложные задачи по личному приказу командира бригады генерал-майора Иоффе М.Ф.

Ставится задача: в районе г.Кюстрин занять плацдарм на реке Одер и удерживать его до подхода войск, с крупными силами противника в бой не вступать, обходить и крупные населенные пункты. От основных сил мы уходили вперед до 150 км. А знаете, идет колонна машин, немцы выскакивают к дороге и шарахаются, как стадо овец, едут-то красноармейцы!

Отдан приказ сверить часы, у 17:00 занять город Лечица. Боевой порядок: рота минеров, это вызвалось тем, что перед городом водный рубеж, надо было сделать проверку на минирование моста и бродов, а за нами танки, пехота и т.д. командовал отрядом полковник Есипенко Х.Ф.

К исходу дня 30 января 1945 г плацдарм на Одере в районе города Кюстрин был захвачен, оставалось удержать, так как немцы из Берлина бросили на нас все что могли, ведь это уже всего 60 км от Берлина.

Отдых, комплектация, пополнение боеприпасов, питания в составе головного отряда на Одере – захватили плацдарм и удерживаем до подхода основных сил. Немцы мечутся как мыши в коробе, но судьба их уже решена.

Война продолжалась. Мы шли дальше, с задачей добраться до фашистского логова – Берлина, сломать хребет врагу, как рыбак щуке, навсегда покончить с войнами.

22 апреля моя рота на окраинах Берлина в районе озера Вайсензне, и каждый день все глубже и глубже в центр города. И вот радостная весть – Берлин пал, это было 1-го мая 1945года.

Радость эту трудно описать

Радость эту трудно описать даже опытному журналисту, поэту, писателю.Это был неописуемый фейерверк. Из всех видов оружия, даже ракетницы. Поцелуи, обнимания, смех и слезы радости, да не могу я это высказать все как было. Ну а 9-го мая – День Победы! Он и правда «порохом пропах, это праздник с сединою на висках, это радость со слезами на глазах…»

Нина Ивановна У.